С Татьяной Борисовной Колдун, мамой белорусского певца, актера и телеведущего Георгия Колдуна, и его младшего брата — победителя шестой “Фабрики звезд” и финалиста “Евровидения”, представлявшего в 2007 году нашу страну на этом престижном международном конкурсе, Дмитрия Колдуна, мечтала познакомиться давно. Отправила Татьяне Борисовне письмо по электронке (спасибо Тамаре Вятской, директору “Минской волны”, моему доброму ангелу, за адрес), рассказала о книге о воспитании талантливых детей, над которой сейчас работаю, попросила о встрече. Даже получила согласие. Но встретиться все как-то не получалось. То Татьяна Борисовна улетала в Америку — погостить у подруги, а когда она возвращалась, я знакомила с Беларусью своих российских друзей; то мы с мужем отправлялись в путешествие, а вернувшись, получали короткое сообщение из Москвы: “Здесь концерт у Димы, дома буду через неделю”; то у меня выпадало свободное время, а Татьяна Борисовна, отправив младшего сына с женой и внуком отдыхать на Кипр, была занята с годовалой внучкой.
И вот, наконец, свершилось. Татьяна Борисовна не вошла — впорхнула в ожидавшую ее вместе с хозяйкой квартиру и словно всколыхнула это мирно дремавшее ожидание. Поделилась впечатлениями от просмотренного ночью фильма, рассказала о проблемах подруги, которая очень далеко, и от этого сопереживать ей сложнее. Вместе порадовались, что дорога от Смолевич, где летом Татьяна Борисовна живет в доме родителей, до Жодино, где живу я, заняла совсем немного времени.
И наконец я задаю собеседнице свой самый главный вопрос:

—Наверное, не случайно в одной семье выросли сразу два таких ярких таланта?
— Музыка у наших ребят — это от папы, — сразу же уточняет Татьяна Борисовна. — Сегодня у Саши день рождения (наша первая встреча проходила 2 сентября — Т.С.), ему исполнилось бы шестьдесят пять. А завтра — годовщина нашей свадьбы. Мы расписались, когда мне было девятнадцать. Саша был старше на год. Мы вместе оканчивались географический факультет БГУ. Там и познакомились, тогда же, в студенчестве, и поженились.

У нашего папы был абсолютный слух. Он играл в университетском ансамбле, был гитаристом. И хотя после окончания университета Саша работал по специальности, учителем географии в школе, но музыка была его увлечением всегда. Правда, он крепко не афишировал свое увлечение. В те времена заниматься музыкой профессионально могли себе позволить немногие: этим трудно было заработать, тем более, когда в семье дети. Но наши дети играть на гитаре научились раньше, чем узнали ноты.

Саша рано ушел из жизни, когда ему было сорок девять лет. Не оставил большого наследства в привычном понимании этого слова. Но он оставил детям нечто гораздо большее — талант, любовь к музыке и понимание того, какой эта музыка должна быть.
В доме была огромная коллекция записей лучших зарубежных исполнителей: Beatles, Deep Purple, Whitesnake, Led Zeppelin, Bee Gees, Uriah Heep. Был магнитофон, были кассетники. Музыка в нашем доме звучала всегда. Собственно, она и сейчас звучит…

По мере того, как Татьяна Борисовна рассказывала, мне многое становилось понятным. Когда-то, совершенно случайно попав на концерт Георгия Колдуна, я поразилась мелодичности и глубине текстов написанных им песен. Позднее, читая его интервью белорусским, и не только, СМИ, отмечала удивительную искренность высказываний Георгия о своем пути к себе.
Окончив географический (родительский — Т.С.) факультет БГУ с красным дипломом, педагогом он так и не стал, хотя, будучи аспирантом, преподавал экологию в школе, и более десяти лет подряд летом работал воспитателем в детском лагере “Бригантина”. О Георгие Колдуне — воспитателе наш младший сын Константин, тоже в свое время работавший в “Бригантине”, рассказывал нам с несвойственным его сдержанной натуре восторгом. А умению Георгия владеть аудиторией на интеллектуальных шоу “Один против всех” и “Я знаю” мог бы позавидовать любой педагог.
— Я сама преподаватель, работала завучем, — рассказывает Татьяна Борисовна, — и вижу, что иногда учитель приходит в класс, и он как бы сам по себе, а дети — сами по себе. “Оттарабанил” урок и никаких претензий к нему вроде быть не должно. Но я считаю, что, когда ты работаешь педагогом, ты должен “видеть” собеседника. А чтобы дарить атмосферу праздника, у артиста должен быть контакт с аудиторией. Жоре все это дано. Но, помимо прочего, он очень трудолюбивый и ответственный. В работе с залом ему помогает и чувство юмора. Я с особым удовольствием вспоминаю его остроумные ответы на записки зрителей в концертном зале “Минск” в прошлом году, накануне Дня матери.
И вообще, педагог — это, как мне кажется, не специальность, не диплом, а что-то внутреннее, желание опекать. Жора вообще расположен помогать всем. Наш старший сын долгое время жил с бабушкой, Сашиной мамой, до самого последнего дня поддерживая и опекая близкого человека. Иногда Жора и меня воспитывает. Я ему задаю вопрос, а вместо того, чтобы просто ответить “да” или “нет”, он развивает тему. Так и с английским языком, который я сейчас осваиваю. Однажды он мне часа полтора правил произношение, — улыбается Татьяна Борисовна.
Кроме педагогических опытов в “послужном” списке Георгия Колдуна удивительным образом сочетаются победа в номинации «Супермодель Беларуси-1999» и  звания лауреата и обладателя Первой премии на песенном конкурсе молодых исполнителей “Витебск-2007” (фестиваль «Славянский базар» в Витебске), победителя международного конкурса песни “Discovery-2014” (Болгария), дважды обладателя премии «Телевершина» в номинации «Лучший ведущий по версии телезрителей»; роли Якима Сороки в белорусском мюзикле “Павлинка NEW” на ОНТ и Грэя в «Алых парусах» Максима Дунаевского и  роли ведущего в шоу  “Один против всех” и “100 миллионов”.
Здесь можно было бы вспомнить однажды услышанное жизненное кредо Георгия: «Если что-то делать, то делать хорошо, либо не делать вообще» или ограничиться расхожим “Талантливый человек талантлив во всем”. Можно было бы…
Если бы не прочитанное в одном из интервью признание Георгия:
“Мысли о музыке всё равно были маяком, который светил постоянно. Музыкой я жил и занимался, как только заканчивалась работа…  Я представлял себе, какие ощущения испытывают музыканты, когда поют для большого зала — и людям это нравится… Я не мог быть уверен, что у меня будет так, что я стану записывать песни и петь их на сцене, но точно знал: музыка — это то, от чего я никогда не смогу отказаться”.
Конечно, у истоков этой любви, как отметила сама Татьяна Борисовна, был отец. Цитируя папины слова о том, что есть музыка для нот, а есть для головы, Георгий отмечает, что ему всегда было ближе последнее. Под влиянием папы формировались и музыкальные вкусы обоих братьев. Георгий вспоминает, что, когда началось его увлечение «дворовым» репертуаром (ведь с чего-то нужно было начинать учиться играть на гитаре), папа категорично заявил: «Чтобы я этого больше не слышал». Просто в доме звучала другая музыка, были другие кумиры. А из школы с французским языком Георгий перешел в школу с английским, чтобы лучше понимать Битлз.
Свою первую песню он написал в университете, между первым и вторым курсом. Первые студийные пробы были сделаны в 2004 г. Это были песни «Снег» Николая Носкова и «I only want to say» из рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда». Далее начались эксперименты с собственными композициями. В декабре 2008 года выпустил свой первый альбом «Фрагменты», являясь автором слов и музыки большинства его композиций.
Сегодня Георгий Колдун реализует разные проекты, но выступает и с сольными концертами. Для него важно остаться на эстраде таким, какой он в жизни. А еще, он позволяет себе делать то, что нравится, и для него не важно, кажется ли это бессмысленным для других.
Творчество — это не спорт, где голы, очки и секунды — абсолютный показатель твоего мастерства, считает Георгий, и каждый оценивает его исходя из своего уровня культуры, опыта и настроения в конкретный момент. В одном из интервью он отмечает: “Например, я за свою жизнь не встретил ни одного человека, который считает, что песня «The Show Must Go On» — это ерунда какая-то, —  Хотя… Моя бабушка именно так и сказала бы.
Вот поэтому под видео с выступлением Меркьюри появляются дизлайки. И если проверенные временем хиты, которые можно считать показателями качества в музыке, вызывают у кого-то отрицательные эмоции, то ясно: нет вообще никаких гарантий того, что ты кому-то угодишь. А значит, нужно ориентироваться на собственное восприятие и формировать среду, в которой работаешь. Иначе будет бесконечно штормить в бессмысленной попытке поразить призрачные цели”.
Получить свою аудиторию, полагает певец, можно только экспериментальным путем: иногда твой потенциальный слушатель скрывается за, казалось бы, совсем не подходящими внешними и возрастными характеристиками. А вот попадаешь человеку в душу — пусть и не всегда понятным тебе самому способом.
Правда, признается Георгий, с опытом приходит интуитивное ощущение перед некоторыми выступлениями: сейчас будет выхлоп в пустоту, ты просто зря потратишь время. Выход в этом случае один: петь для самого себя. То есть, ты все равно выкладываешься на полную силу, но проживаешь песню, задернув внутри себя шторы. Если кто-то сквозь эти шторы что-то близкое для себя услышит, словит волну — ура, если нет — ты всё равно не останешься в проигрыше.
Именно поэтому ему ближе не стадионные истории, а камерное исполнение с почти домашней обстановкой.
На корпоративах, которые, по-моему, неизбежны в жизни любого известного артиста, Георгий Колдун работает в основном как исполнитель. А на каверзный вопрос журналистки: “Если гости просят сыграть “Мурку” или “Владимирский централ” за дополнительную плату, соглашаетесь?” поясняет: “Ни разу не просили. Я изначально объясняю, в каких рамках находится мой репертуар. Для себя я определил эти границы как “музыкальная эстетика” Произведения и на русском, и на английском языках, с хорошей мелодикой и текстом. Я сам на такой вырос и учился петь”.
Недавно довелось посмотреть в Интернете фрагменты акустического концерта Георгия Колдуна в новогоднюю ночь 2016 в Минском ресторане Piaffer. Звучали песня Леонарда Коэна “Аллилуйя”, “Для меня нет тебя прекрасней” Юрия Антонова, “ Я могу тебя очень ждать” на стихи Эдуарда Асадова. И новогодняя публика восторженно аплодировала исполнителю, хотя одно из этих исполнений он предварил компромиссным: “Если вам понравится, похлопайте, если нет — приятного вам аппетита”.
“Мне будет легче, если я спою то, что считаю нужным, и останусь неуслышанным, чем пойду на компромисс со своими ощущениями и исполню низкопробную, на мой взгляд, композицию, — рассказал в одном из интервью Георгий. — Есть нижняя черта в выборе репертуара, после которой трудно себя уважать. И лучше остаться не понятым аудиторией, чем самим собой”.
А вот собственные песни Георгий оставляет чаще всего для сольных концертов. Один из них, состоявшийся недавно в концертном зале “Минск”, он предварил кратким, хотя и очень близким и понятным мне сейчас: “Никаких сюрпризов обещать не буду, но на хороший звук, свет и разное настроение точно можно рассчитывать”. Хотя, говоря о настроении зала, в одном из интервью признался: “Хочу, чтобы появилось общее музыкальное дыхание на сцене и в зале. Между мной и музыкантами, между нами — и слушателями”.
А о том, когда и где проходят концерты Георгия, на своей страничке в Фейсбуке сообщает друзьям его мама, Татьяна Борисовна Колдун.
И у ее младшего сына, Дмитрия Колдуна, путь к своей музыке также не был прямым, хотя его время (а Дмитрий младше Георгия на восемь с половиной лет) дало ему гораздо больше возможностей для поиска и самореализации.
— Когда Дима заканчивал школу, у нас был очень сложный год, — рассказывает Татьяна Борисовна. — Накануне, перед Новым годом, умер мой папа, а в январе ушел из жизни и папа Димы. Дима заканчивал школу с медалью, но в мединститут, куда поступали все его одноклассники из медицинского класса двенадцатой Минской гимназии, он не пошел. Объяснил просто: я столько находился к папе в больницу, видел всё и понимаю, что это не моё. Хотя стать медиком сын мечтал с детства. Мой старший брат — врач, он и сейчас работает в военном училище в Ярославле. Дима, когда был маленьким, читал много детских книжек по медицине. Потому и пошел в медицинский класс. А в итоге поступил на химфак БГУ. Хотя еще в школе он проявил себя разносторонним ребенком: писал приключенческие рассказы, в которых главными действующими лицами были его одноклассники. Дома выпускал стенгазету, хорошо рисовал, занимался в драмкружке. Быстро освоил печатную машинку и стал на ней печатать. Один из его рассказов «Пес Полкан – приятель Пети», был даже опубликован в одной белорусской газете в разделе «Рекорды». Особенность этого произведения состояла в том, что все слова в нем, а их было 166, начинались на букву «П». Но я всегда чувствовала, что музыка в его жизни, как и у старшего брата, занимает очень важное место: Дима играл еще в школьном ансамбле, сам писал песни, музыку и слова, в том числе и на беларускай мове. И когда поступил на химфак, музыкальные опыты перекочевали из класса в студенческую аудиторию.
А тут как-то я по радио услышала, что Олег Елисеенков набирает коллектив молодых исполнителей в студию для работы в оркестре Михаила Финберга. Я тогда у Димы спрашиваю: может, попробуешь?
Дело в том, что по жизни мы никогда не руководили детьми: сказали, а дальше — думай сам. Я даже часто просто размышляю вслух, как бы сделала я, а право выбора всегда оставалось за сыновьями.
С Жорой у нас такой разговор состоялся, когда он после аспирантуры ушел в бизнес, и я видела, что он собой не очень доволен. Жить в согласии с собой и заниматься тем, что действительно нравится — это очень важно. Для себя Жора всегда играл и пел, а я, чувствуя свое возрастное движение, все чаще размышляла о главном в жизни. Именно тогда Жора решился круто изменить свою жизнь. Я себя потом часто спрашивала: правильно ли ли поступила, когда заговорила об этом. И все больше прихожу к мысли, что он и сам к тому времени был готов к такому повороту в судьбе.
Вот и Дима после нашего разговора пообещал подумать. А потом все же сходил и договорился на прослушивание. Среди фонограмм у  Жоры была “минусовка” арии Христа из оперы “Иисус Христос — суперзвезда”. И Дима под эту фонограмму пел на прослушивании. Кому-то говорили: идите, мы вам перезвоним, кому-то назначали повторное прослушивание. Диму взяли сразу. И он стал не только студийцем, но и одним из солистов Государственного концертного оркестра Республики Беларусь под руководством Михаила Финберга. Там было много талантливых ребят, с которыми он и сейчас дружит.
Потом был неудачный проект “Народный артист”, который сам Дима назвал своей школой и «прививкой от звездной болезни». Немного позже — Звёздный Дилижанс, и — Фабрика звезд.
Наша Фабрика — это особая история. С финансами у нас тогда было небогато, а ехать в Москву предстояло за свой счет, к тому же и одеть парня прилично нужно было. Ехали в плацкартном вагоне на боковой полке, майку модную ему по всей Москве искали. Дима в поездку оделся легко, а пока их запустили в Останкино, несколько часов простоял на морозе. Когда мне потом говорили: по блату вам победа досталась, я это все вспоминаю…
Там, в Москве, Диму поддерживали поклонницы. В свое время Дима с Жорой выступали в КВН за Московский медицинский институт и девочки, поклонницы из института, мне звонили и спрашивали: Татьяна Борисовна что передать Диме? Я у них даже ночевала, когда приезжала в Москву.
Самая большая трагедия для меня была в том, что “фабрикантам” не разрешали общаться с родными, им позволялось звонить один раз в день по три минуты. А Дима уже встречался со своей будущей женой Викой и, естественно, когда была такая возможность, он звонил девушке. Правда, в интернете можно было включить прямую трансляцию и увидеть, как обстоят дела. Раз в неделю были и репортажи. Шоу-бизнес живет по своим законам, в которых главное — привлечь внимание зрителей. Там же на камеру всё снимали, и иногда выкладывали в эфир не очень приятный вещи. А я видела эти скандалы и очень переживала за сына.
Дима был очень открытым ребенком, когда попал на Фабрику. А когда он вернулся, я его не узнала. Нет, он остался тем же, кем был, только, может быть, стал более закрытым.
Да и триумф, которым завершился для Дмитрия этот проект — тоже большое испытание для молодого человека.
Мы не могли даже предположить, что Дима победит, хотя Жора потом говорил, что всегда верил в победу брата. К тому же Дима умудрился перед самым финалом заболеть и практически не мог петь. Женщина-врач сказала: я тебя не смогу за такой короткий срок вылечить. Дала лекарство, чтобы во время записи обработать горло, а потом сделать укол. И Дима спел замечательно! Хорошо, что была последняя запись…
Победителя объявляли в Олимпийском. Перед церемонией Дима говорит: “Мама, в тройку я войду, но победителем буду вряд ли”. Он накануне пел с Филиппом Киркоровым. Киркоров, когда пришел, сказал: “Я буду петь только с победителем”. Так и случилось. Дима победил. И мы были счастливы от этой победы вместе с ним!
Филипп Киркоров вообще сыграл особую роль в судьбе Димы, но уже позже — в 2007 году, во время подготовки к Евровидению.
С этим конкурсом у нас вообще много эмоций было связано. Когда я однажды утром перед уходом на работу в школу прочитала в новостном интернете, что сына снимают с конкурса из-за того, что заявленная им песня когда-то уже звучала, первой мыслью было: а ведь прием заявок заканчивается сегодня вечером! Срочно позвонила Диме. Он накануне зарегистрировал в авторском обществе свою новую песню “Ангел”, и она еще нигде не звучала. Но там было 3 минуты 45 секунд, а по условиям конкурса нужно было три минуты максимум. Я говорю сыну: а если попробовать? Подручными средствами дома на компьютере Дима обрезает песню, записывает ее на диск, я беру этот диск и везу на Макаенка. И успеваю туда за час до окончания приема заявок! Конечно, песня не была шедевром, но главное, что мы успели с заявкой. Там отбирали тройку претендентов на участие от Беларуси. И Диму взяли, но с условием, что он заменить песню.
В поисках песни для конкурса Дима обратился и к Киркорову. Филипп Бедросович ему тогда сказал: “Вот песни, которые мне предложили в мой репертуар. Хочешь послушать?” И Дима выбирает одну из этих песен. Вернее, песни собственно не было, была одна мелодия, к которой позднее Карен Кавалерян, написал слова. Опираясь на фамилию Колдун, он делает “Work Your Magic (Твори свое колдовство)” . И песня зазвучала! Средства на подготовку к конкурсу выделило государство. Но Киркоров тоже  занимался Диминой раскруткой, гастролями.
Татьяна Борисовна рассказывает, а я вспоминаю, как проходил тот конкурс в Финляндии. Для нас, телезрителей, это был яркий праздник, который был к тому же отмечен успешным выступлением нашего земляка.
По итогам полуфинала Евровидения 10 мая 2007 года Дмитрий Колдун прошёл в финал конкурса, где занял 6-е место, что было высшим достижением Беларуси на конкурсе.
Правда потом для нас, его поклонников, удивительным стало то, что певец на два года практически исчез с экранов и радиоэфиров.

—Почему?
— Как это бывает после победы на крупных площадках, — рассказывает Татьяна Борисовна, — Диму стали приглашать для участия в телепередачах, на роль ведущего в разных телепроектах. Но очень скоро он почувствовал, что это не его. И заявил нам с Жорой: хочу заниматься вокалом. Буду петь и писать песни. Мы с Жорой спрашиваем: “А нельзя ли совмещать? Вот это — для работы а это — для себя”. Но Дима стоял на своем: я буду делать только то, что мне интересно. И тогда мы ему сказали: “Какое бы ты решение не принял, знай, что мы на твоей стороне”.
— Конечно, оторвавшись от привычной среды, — продолжает Татьяна Борисовна, — Дима переживал жутко. И все это время, пока жил в Москве, писал песни. Записал два альбома. Концертов было немного, но были и другие проекты. 29 ноября 2009 года в Санкт-Петербурге московский театр Алексея Рыбникова представил рок-оперу «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», где впервые, после ноябрьских премьер 2008 года, в роли Хоакина Мурьеты вышел на сцену Дима. Рыбников ему тогда сказал: “Ты же настоящий Хоакин. Один в один, каким я его себе представлял”. На премьере я плакала.
Так мы пережили эти два года. Дима много работал, и его песни — «В комнате пустой», «Корабли», «Царевна», «Город больших огней», как и многие другие находили отклик у слушателей, занимали высокие рейтинговые места в хит-парадах. И потихоньку все пошло. Я радовалась тому, что люди просили поставить его песни, потому что сын действительно был им интересен. Хочу сказать, что профессионалы его тоже уважают.

— Таким сыновьями можно гордиться!
— У меня всегда было больше тревоги, чем гордости, — делится Татьяна Борисовна. — Сейчас я занимаюсь организацией Диминых концертов на территории Беларуси, улаживаю все вопросы, технические и бытовые. И пока концерт не закончен, я рядом с ребятами, и если не подставляю руки, то держу их наготове.
—А при всей своей успешности дети друг с другом никак не соперничают?
-Несмотря на разницу в возрасте, они духовно близки. В свое время Жора как старший брат вложил в Диму много своего, и сейчас дети во всем стараются помогать друг другу. Но на самом деле они очень разные, и это хорошо, что разные, потому что прекрасно дополняют друг друга. В 2009 году они вместе вели конкурс “Мисс Интерконтиненталь”, позже был проект “Точь в точь”, совместное выступление на  новогоднем концерте, а не так давно Жора поделился планами сделать с Димой совместную “интеллигентную музыкальную программу”.
Я вообще-то многому сама учусь у детей.

… Чай давно остыл, а нехитрые угощения, которые я традиционно готовлю, если встречи с будущими героями моей книги проходят у нас дома, так и остались нетронутыми. А мы с Татьяной Борисовной все говорили, говорили…
Уже через несколько дней после этой первой встречи, пытаясь реабилитировать себя как хозяйку, решилась пригласить Татьяну Борисовну в гости еще раз, на День открытых дверей, который ежегодно проходит на БЕЛАЗе накануне Дня машиностроителя. В этот день, открывая двери предприятия для заводчан и их семей, гостей города, белазовцы традиционно показывают всю линейку выпускаемой здесь продукции, новые разработки, в том числе и 450-тонный карьерный самосвал — обладателя двух рекордов Гиннеса.
Интерес к БЕЛАЗу огромный, и наши многочисленные друзья, бывшие одноклассники, однокурсники, а теперь уже и их дети и внуки, часто приезжают издалека.
Отзвонилась Татьяне Борисовне, пригласила ее посмотреть на жодинские автогиганты. К нашей с мужем радости, вместе с мамой в Жодино приехал и младший сын Дмитрий (он накануне давал большой концерт на площадке Минского тракторного завода) с сыном Яном и папа Вики, жены Дмитрия.
Дмитрий, натянув кепку на глаза и разом “погасив” свой легко узнаваемый взгляд, на два часа превратился в обычного гостя города белорусских автомобилестроителей.
Традиционно в начале — краткий экскурс в историю БЕЛАЗа, что мне, как автору двух книг по истории предприятия, сделать было совсем несложно, а потом — рассказ о сегодняшнем дне и новинках белазовской техники, где прерогатива первенства как рассказчика уже перешла к мужу.
Так и двигались по ставшей в этот день пешеходной главной улице Жодино: мы с Татьяной Борисовной, не переставая делиться впечатлениями, дальше оба Виктора (муж и Викин папа оказались тезками) и — Дмитрий с четырехлетним Яном, который, держась за папину руку, передвигался исключительно на самокате (чтобы меньше уставали ножки, как пояснила бабушка).
Вопреки моим опасениям, никакой звездности у Дмитрия не наблюдалось. Сразу же после приветствия меня словно отпустило: “звезда” оказалась прекрасно воспитанным и эрудированным молодым человеком, который, лишь изредка и мягко делая замечания подвижному Яну (а в многоголосой толпе, которая просто заполонила “улицы” завода маленькому человеку легко было потеряться), живо интересовался заводской жизнью. (“Город больших машин” — так озаглавит свои впечатления об экскурсии на БЕЛАЗ Дмитрий Колдун в тот же день вечером на своем сайте www.koldun.name ).
Традиционные фотографии — Ян в колесе и на ступеньках БЕЛАЗа, и сладкая вата, купленная уже на выходе. Мне показалось, что Ян ни на минуту не отпустил руку папы. Проходя по заводскому конвейеру с многотонными БЕЛАЗами, Дмитрий объяснял сыну какие-то очень сложные вещи на понятном ребенку языке. Замечательная, и, как я понимала, при огромной занятости певца, довольно редкая возможность вот так спокойно и долго общаться с сыном.
Удивительный ребенок Ян! В свои четыре с половиной года умеющий играть в шахматы. Милый и непосредственный. Вся семья с улыбкой вспоминала, как на невинное замечание папы в самолете, который вез семью на отдых: “Вот, Кипр пролетели”, мальчик рванул в кабину пилота с криком: “Остановитесь, мы Кипр пролетели…” и был вежливо придержан бдительным стюартом.
Уже позже, когда услышала на авторадио разговор с ведущей о том, что певец не делает шоу из своей личной жизни, поняла смысл фразы, сказанной Дмитрием: “Счастье любит тишину”. А дома (это и есть счастье!) Дмитрия ждала жена Вика, с которой они вместе еще со школы, и годовалая дочка. И это обстоятельство нисколько не сказывается на популярности певца и признании его таланта у юных поклонниц. Как, впрочем, и поклонников тоже: на личном сайте певца — расписание его гастролей. И хотя шоу-бизнес диктует свои законы, лично мне в тот день спокойствие Дмитрия Колдуна, оставившего личное пространство закрытым от посторонних и подарившего замечательную экскурсию в город больших машин сыну, очень импонировало.

Сегодня в моих записях о талантливых музыкантах Колдунах поставлена точка. Вернее, многоточие.
Потому что люди, с которыми общаюсь, и встречи, которые дарит судьба, меня, как журналиста, еще долго не отпускают.
Что буду делать сегодня?
Возможно, открою присланные Татьяной Борисовной Колдун уроки английского, чтобы наконец-то осуществить свою давнюю мечту и залатать собственные языковые прорехи, которые не дают возможности в полной мере наслаждаться путешествиями. А еще вспомню, что Татьяна Борисовна мечтает научиться хорошо плавать и танцевать аргентинское танго. И буду размышлять о том, что неуспокоенность родителей, их стремление в любом возрасте открывать для себя что-то новое — хороший пример для их детей.
Или возьму наконец спицы и недовязанный жаккардовый шарф для сына, сяду у телевизора и включу повтор интеллектуального шоу Белтелерадиокомпании “Я знаю”, где Георгий Колдун, со свойственной ему деликатностью и обаянием, помогает юным белорусским школьникам, штурмующим свою первую в жизни вершину, справиться с волнением. И, как и родители этих детей, буду испытывать к Георгию бесконечную признательность, потому что хорошо помню, как много людей помогали и моим детям на их пути к себе.
Или включу, тоже в записи, финальный концерт “Фабрики Звезд-6” в Олимпийском, и снова вместе с Дмитрием Колдуном переживу тот триумф, когда ведущий назовет фамилию победителя. Его, Дмитрия фамилию. Он будет явно растерян и ликовать одновременно. А я буду размышлять о том, что самый надежный тыл у человека — это его семья, когда многое в твоей творческой жизни было предопределено хорошей музыкальной средой, в которой ты вырос; когда мама вместе с твоими музыкантами разбирает после концерта аппаратуру и ведет самые заинтересованные переговоры о концертах будущих; когда брат, отложив в сторону все дела, помогает с фонограммой для твоей заявки на конкурс, который станет в твоей судьбе знаковым; и главное — когда в твоей душе живет твердая уверенность, что если что-то случится, нужно просто набрать нужный номер, и помощь придет.
Или еще раз прослушаю запись песни в исполнении Георгия Колдуна “Белая птица”, присланную вчера Татьяной Борисовной по Viber. И буду вспоминать очень искренние интервью Георгия, где он говорит о том, что ему может быть интересно и одно, и второе, и третье, но музыка — это то, чем он внутренне живет, чем дышит.
А вечером, когда мы с мужем сядем в машину и отправимся в пусть даже очень короткое путешествие, с подаренного Дмитрием Колдуном диска обязательно будут звучать его песни, очень мелодичные и искренние. И я снова и снова буду размышлять о том, что, если следовать за мечтой и заниматься любимым делом, постоянно развиваясь и обогащая себя, то все, что задумано, обязательно сбудется…